Кассандра Клэр - Город потерянных душ [любительский перевод]

Она вонзилась пальцами в его плечи, когда он целовал ее горло, ее ключицы, отметку в виде звезды на ее плече. Она, в свою очередь, прикоснулась пальцами к его шраму и поцеловала поврежденную Метку Лилит на его груди.

Она чувствовала его дрожь, желая ее, и она знала, что она на самом краю, где не было пути назад, и ее это не волновало. Она знала, каково это потерять его сейчас. Она знала о черных пустых днях, которые придут после. И она знала, если она потеряет его снова, она хотела что бы было, что вспомнить. Чтобы держаться. То, что она была к нему так близко, как вы можете быть к другому человеку.

Она скрестила лодыжки на его спине, и он застонал на ее губах мягким, низким, беспомощным звуком. Его пальцы впились в ее бедра.

— Клэри. — Он отстранился. Его трясло. — Я не могу… Если мы не остановимся сейчас, мы не сможем остановиться.

— Ты не хочешь этого? — она удивленно посмотрела на него.

Он был раскрасневшийся, взъерошенный, его светлые волосы были темнее золота там, где пот уже приклеил их на лбу и висках. Она чувствовала, как его сердце неровно бьётся в груди.

— Да, просто я никогда…

— Ты никогда? — она была удивлена. — Не делал это раньше?

Он сделал глубокий вдох.

— Делал.

Его глаза исследовали ее лицо, как будто он искал осуждение, неодобрение, даже отвращение. В ответ Клэри посмотрела на него ровно. Это было то, что она взяла на себя, во всяком случае.

— Но ни разу это не было для меня столь важно. — Он легонько коснулся пальцами её щеки. — Я даже не знаю, как…

Клэри мягко рассмеялась.

— Думаю, что то, что ты делал, было по договоренности.

— Это не то, что я имел в виду. — Он поймал ее руку и привлек к его лицу. — Я хочу тебя, — ответил он, — больше, чем что-то или кого-то в своей жизни. Но я… — он сглотнул. — Во имя Ангела! Я же потом убью себя за это.

— Только не говори, что пытаешься меня защитить, — жестко ответила она. — Потому что я…

— Это не так, — сказал он. — Я не самоотверженный. Я… ревную.

— Ты… ревнуешь? К кому?

— К себе. — Его лицо скривилось. — Я ненавижу мысль о том, что он с тобой. Он. Другой я. Тот, которого контролирует Себастьян. — Она почувствовала, что ее лицо начинает гореть. — В клубе… прошлой ночью… — Он опустил голову ей на плечо. Немного сбитая с толку, она погладила его по спине, чувствуя те места, где остались царапины от её ногтей. Конкретные воспоминания заставили ее покраснеть еще сильнее. А так же она понимала, что если бы он захотел избавиться от них, то уже давно сделал бы себе иратце. Но он не сделал этого. — Я помню всё о вчерашней ночи, — сказал он. — И это выводит меня из себя, потому что это был я, но не был я. Когда мы вместе, я хочу, чтобы это была настоящая ты. Настоящий я.

— Это не то, кто мы сейчас?

— Да. — Он поднял голову, поцеловал ее в губы. — Но как долго? Я могу вернуться в него в любой момент. Я не могу сделать это ради тебя. Ради нас. — Его голос был горьким. — Я даже не знаю, как ты можешь быть рядом с этим, кто не я…

— Даже если ты вернулся на пять минут, — сказала она, — это того стоит, чтобы снова быть с тобой, как сейчас. И не закончить это столь поверхностно. Потому что этот «ты», и даже тот другой «ты»: всё это составные тебя «настоящего». Похоже, что я смотрю на тебя сквозь рельефное окно, но то, что я вижу — не настоящий ты. И, по крайней мере, теперь я знаю.

— Что ты имеешь в виду? — его руки сжались на её плечах — Что имеешь в виду, говоря «по крайней мере, теперь я знаю»?

Она сделала глубокий вдох.

— Джейс, когда мы были с тобой впервые вместе, действительно вместе, ты целый месяц ходил такой счастливый. И всё, что мы делали, было забавно, весело и потрясающе. А потом возникло такое ощущение, будто всё то счастье просто испарилось. Ты перестал хотеть быть со мной или даже смотреть на меня…

— Я боялся, что сделаю тебе больно. Я думал, что схожу с ума.

— Ты не шутил, не смеялся, не улыбался. И я не виню тебя. Лилит влезла в твою голову, управляла тобой. Меняла тебя. Но ты должен помнить — я знаю, как глупо это звучит — раньше у меня никогда не было парня. Я подумала, что это может быть нормально. Может быть, ты просто устал от меня.

— Я не смог бы…

— Я не спрашивала для перестраховки, — сказала она. — Я говорю тебе. Когда ты — контролируемый — ты кажешься счастливым. Я пришла сюда, потому что хотела спасти тебя… — её голос понизился. — Но я стала задаваться вопросом, от чего я тебя спасаю. Как я могу вернуть тебя в жизнь, в которой ты казался таким несчастным.

— Несчастным? — он тряхнул головой. — Мне повезло. Так, так повезло. И я не мог этого видеть. — Его глаза встретились с её. — Я люблю тебя, — произнес он. — И ты делаешь меня счастливей, чем я когда-либо был. И сейчас я знаю, как это быть кем-то ещё… потерять себя… Я хочу мою жизнь назад. Мою семью. Тебя. Всё. — Его глаза потемнели. — Я хочу это назад.

Его рот накрыл её, давя до боли, их губы раскрылись, разгоряченные и жаждущие, его руки схватили её за талию… а затем простыни по обе стороны от неё, чуть не разорвав их пополам.

Он отстранился, тяжело дыша.

— Мы не можем…

— Тогда прекрати целовать меня! — она задыхалась. — Вообще-то… — она выскользнула из его объятий и схватилась майку. — Я сейчас вернусь.

Она оттолкнула его и бросилась в ванную, заперев за собой дверь. Она включила свет, и смотрела на себя в зеркало. Она смотрела горящими глазами, волосы запутались, губы распухли от поцелуев.

Она покраснела и натянула майку, плеснула холодной воды в лицо, скрутила волосы сзади в узел. Когда она удостоверилась, что больше не напоминает изнасилованную барышню с обложки любовного романа, она пошла за полотенцем для рук — никакой романтической подоплёки — сграбастала одно и намочила, затем стала тереть его с мылом.

Она вернулась обратно в спальню.

Джейс сидел на краю постели в джинсах и чистой расстёгнутой рубашке, его растрёпанные волосы очерчивались лунным светом. Он был похож на статую ангела. Только ангелы обычно не измазаны кровью.

Она подошла к нему.

— Хорошо, — сказала она. — Сними свою рубашку.

Джейс поднял брови.

— Я не собираюсь на тебя нападать, — нетерпеливо ответила она. — Я могу смотреть на твою обнажённую грудь и не падать в обморок.

— Ты уверена? — спросил он, покорно снимая рубашку с плеч. — Потому что вид моей оголённой груди заставляет многих женщин травмировать себя, когда те пытаются до меня добраться.

— Да ну, я не вижу здесь никого, кроме меня. И я просто хочу смыть с тебя кровь.

Он послушно откинулся на руках.